Песни Отпустили холода [Природа, свобода и любовь, 2011] и клип Видеоклип Эдуард Хиль - Серёжка ольховая

Уронит ли ветер в ладони серёжку ольховую, начнёт ли кукушка сквозь крик поездов куковать, задумаюсь вновь, и, как нанятый, жизнь истолковываю и вновь прихожу к невозможности истолковать. Себя низвести до пылиночки в звёздной туманности, конечно, старо, но поддельных величий умней, и нет униженья в осознанной собственной малости - величие жизни печально осознанно в ней. Серёжка ольховая, лёгкая, будто пуховая, но сдунешь её - всё окажется в мире не так, а, видимо, жизнь не такая уж вещь пустяковая, когда в ней ничто не похоже на просто пустяк. Серёжка ольховая выше любого пророчества. Тот станет другим, кто тихонько её разломил. Пусть нам не дано изменить всё немедля, как хочется,- когда изменяемся мы, изменяется мир. И мы переходим в какое-то новое качество и вдаль отплываем к неведомой новой земле, и не замечаем, что начали странно покачиваться на новой воде и совсем на другом корабле. Когда возникает беззвёздное чувство отчаленности от тех берегов, где рассветы с надеждой встречал, мой милый товарищ, ей-Богу, не надо отчаиваться! - поверь в неизвестный, пугающе чёрный причал. Не страшно вблизи то, что часто пугает нас издали. Там тоже глаза, голоса, огоньки сигарет. Немножко обвыкнешь, и скрип этой призрачной пристани расскажет тебе, что единственной пристани нет. Яснеет душа, переменами неозлобимая. Друзей, не понявших и даже предавших,- прости. Прости и пойми, если даже разлюбит любимая, серёжкой ольховой с ладони её отпусти. И пристани новой не верь, если станет прилипчивой. Призванье твоё - беспричальная дальняя даль. С шурупов сорвись, если станешь привычно привинченный, и снова отчаль и плыви по другую печаль. Пускай говорят: «Ну когда он и впрямь образумится!» А ты не волнуйся - всех сразу нельзя ублажить. Презренный резон: «Всё уляжется, всё образуется...» Когда образуется всё - то и незачем жить. И необъяснимое - это совсем не бессмыслица. Все переоценки нимало смущать не должны,- ведь жизни цена не понизится и не повысится - она неизменна тому, чему нету цены. С чего это я? Да с того, что одна бестолковая кукушка-болтушка мне долгую жизнь ворожит. С чего это я? Да с того, что серёжка ольховая лежит на ладони и, словно живая, дрожит... Эдуард Анатольевич Хиль (4 сентября 1934, Смоленск — 4 июня 2012, Санкт-Петербург) родился 4 сентября 1934 года в Смоленске, где его прадед возглавлял местный церковный хор. С раннего детства Эдуард слышал народные смоленские распевы и запомнил их на всю жизнь. Детская судьба будущего певца сложилась очень тяжёло. Семья распалась и он воспитывался мамой Еленой Павловной Калугиной. Начавшаяся война принесла неизмеримые страдания. Во время бомбёжки детский сад, в котором находился Эдик, был эвакуирован. Шестилетний мальчик потерял связь с мамой и оказался в Беково Пензенской области, а затем недалеко от Уфы в детском доме поселка Раевский. Там предстали страшные картины умирающих в лазарете бойцов. Умирали не только бойцы но и воспитаники детского дома из-за голода, холода, отсутсвия всего с